20.07.2012 в 12:09
читать дальше* * *
Не рискну описывать наше путешествие - как мы двигались, где проносились, чему стали свидетелями... Чтобы просто рассказать об этом, мне пришлось бы отринуть весь свой опыт и все те представления о мироздании, которые я полагал незыблемыми. Однако гибкий ум Холмса воспринимал происходящее без труда, и мой друг откровенно наслаждался каждым мгновением пути и терпеливо ждал, когда мы достигнем цели.
- Смотрите, Уотсон, как многообразен мир! - воскликнул он, когда мы завидели, да простят меня ученые мужи за подобное святотатство, гигантский плоский диск, лежащий на спинах слонов. Слоны, в свою очередь, стояли на спине невообразимых размеров черепахи.
Вокруг этого сооружения - понимаю, эта деталь не извиняет меня, но отчасти все же возвращает нас к привычным понятиям, - двигался небольшой светящийся шар, а в противостоянии к нему - второй, тусклый. Шары были одинаковой величины.
- Скажите, Холмс, вам не кажется странным, что здешняя Луна одного размера с Солнцем? - спросил я в удивлении.
- Не кажется ни в малейшей степени, Уотсон. Во-первых, я думаю, что никто и никогда не бывал на нашем месте, а следовательно, не видел оба небесных тела одновременно и не имел возможности сравнить их. А во-вторых, определить истинные размеры столь ярко светящегося объекта, как местное светило, на глазок довольно сложно. Что же касается изучения неба с помощью приборов, то едва ли астрономия в почете в таком странном месте. Посмотрите, ведь созвездия здесь тоже движутся - и я не могу отделаться от мысли, что они делают это по собственному произволу!
Я взглянул на звезды - и почувствовал дурноту. Они в самом деле двигались, как если бы образуемые ими фигуры жили своей жизнью! На моих глазах очерченный звездами силуэт великана протянул руку и схватил за хвост гигантскую звездную рыбу, отчего составлявшие ее солнца изменили свой цвет. Я отвернулся от окошка и сосредоточился на внутренностях кэба. Только этот кусочек Лондона помогал мне сохранить рассудок.
- АНК-МОРПОРК! - прозвучал над нами голос возницы. - ПРИБЫЛИ!
Холмс незамедлительно потянулся к дверце. Я последовал за ним, но лишь из чувства долга - да еще потому, что наш хвостатый спутник, спустившийся с плеча Холмса и проспавший всю дорогу у него на коленях, бросился наружу с такой радостью, словно там его ждало лучшее место на всем белом свете. Впрочем, по всей видимости, для него это так и было: ведь котенок был оттуда родом.
Знакомство с теми, кого наш клиент называл волшебниками, не произвело на меня особого впечатления - ленивые студенты и представители различных синекур не отличались от наших, разве что одевались чуть иначе (скромнее, я бы сказал) и питались лучше (боюсь показаться невежливым, но, на мой взгляд, большинству волшебников пошло бы на пользу небольшое лечебное голодание). А те, кого мы увидели во дворце...
С самого начала я невольно искал аналогий с теми, кого знал дома, и сэр Самюэль Ваймс показался мне дальним родственников инспектора Лестрейда - только, пожалуй, более умным, прямым и решительным. Леди Марголотту, несмотря на поразившие меня в первый момент клыки, я мог бы сравнить с нашими знатными дамами, супругами выдающихся людей, вслед за мужьями увлекшимися политикой. К чести леди Марголотты должен сказать, что она и при подобных интересах сохранила обаяние и привлекательность. Изредка я чувствовал на себе взгляд ее удивительных глаз, и порою при этом ощущал смутный трепет, словно школяр накануне свидания.
Но хозяина дворца - или, как я понял, его временного обитателя, кого-то вроде лорд-мэра города, - мне было не с кем сравнить. Я не вращаюсь в таких высоких сферах, как Холмс, и лишь изредка видел среди его клиентов людей, облеченных властью. К тому же, видел я их в те моменты, когда вся их властность была или казалась неуместной. Словом, я не знал, что и думать, и чувствовал себя в обществе сэра Ветинари так же уверенно, как чувствовал бы на пороховой бочке, рядом с днищем которой потрескивает тлеющий фитиль. То обстоятельство, что лорд никогда не повышал голоса, лишь делало треск фитиля более зловещим.
Пока Холмс, совершенно, по-видимому, не испытывавший подобных неприятных ощущений, рассказывал о том, что случилось у нас дома, я наблюдал за лорд-мэром - и мало-помалу начинал смутно понимать, что этот человек у власти неслучайно: каким-то образом он может заставить работать что угодно.
И я подумал: если кто-то и мог бы помочь нашему клиенту, то человек этот, скорее всего, звался бы Хэвлоком Ветинари.
* * *
URL комментарияНе рискну описывать наше путешествие - как мы двигались, где проносились, чему стали свидетелями... Чтобы просто рассказать об этом, мне пришлось бы отринуть весь свой опыт и все те представления о мироздании, которые я полагал незыблемыми. Однако гибкий ум Холмса воспринимал происходящее без труда, и мой друг откровенно наслаждался каждым мгновением пути и терпеливо ждал, когда мы достигнем цели.
- Смотрите, Уотсон, как многообразен мир! - воскликнул он, когда мы завидели, да простят меня ученые мужи за подобное святотатство, гигантский плоский диск, лежащий на спинах слонов. Слоны, в свою очередь, стояли на спине невообразимых размеров черепахи.
Вокруг этого сооружения - понимаю, эта деталь не извиняет меня, но отчасти все же возвращает нас к привычным понятиям, - двигался небольшой светящийся шар, а в противостоянии к нему - второй, тусклый. Шары были одинаковой величины.
- Скажите, Холмс, вам не кажется странным, что здешняя Луна одного размера с Солнцем? - спросил я в удивлении.
- Не кажется ни в малейшей степени, Уотсон. Во-первых, я думаю, что никто и никогда не бывал на нашем месте, а следовательно, не видел оба небесных тела одновременно и не имел возможности сравнить их. А во-вторых, определить истинные размеры столь ярко светящегося объекта, как местное светило, на глазок довольно сложно. Что же касается изучения неба с помощью приборов, то едва ли астрономия в почете в таком странном месте. Посмотрите, ведь созвездия здесь тоже движутся - и я не могу отделаться от мысли, что они делают это по собственному произволу!
Я взглянул на звезды - и почувствовал дурноту. Они в самом деле двигались, как если бы образуемые ими фигуры жили своей жизнью! На моих глазах очерченный звездами силуэт великана протянул руку и схватил за хвост гигантскую звездную рыбу, отчего составлявшие ее солнца изменили свой цвет. Я отвернулся от окошка и сосредоточился на внутренностях кэба. Только этот кусочек Лондона помогал мне сохранить рассудок.
- АНК-МОРПОРК! - прозвучал над нами голос возницы. - ПРИБЫЛИ!
Холмс незамедлительно потянулся к дверце. Я последовал за ним, но лишь из чувства долга - да еще потому, что наш хвостатый спутник, спустившийся с плеча Холмса и проспавший всю дорогу у него на коленях, бросился наружу с такой радостью, словно там его ждало лучшее место на всем белом свете. Впрочем, по всей видимости, для него это так и было: ведь котенок был оттуда родом.
Знакомство с теми, кого наш клиент называл волшебниками, не произвело на меня особого впечатления - ленивые студенты и представители различных синекур не отличались от наших, разве что одевались чуть иначе (скромнее, я бы сказал) и питались лучше (боюсь показаться невежливым, но, на мой взгляд, большинству волшебников пошло бы на пользу небольшое лечебное голодание). А те, кого мы увидели во дворце...
С самого начала я невольно искал аналогий с теми, кого знал дома, и сэр Самюэль Ваймс показался мне дальним родственников инспектора Лестрейда - только, пожалуй, более умным, прямым и решительным. Леди Марголотту, несмотря на поразившие меня в первый момент клыки, я мог бы сравнить с нашими знатными дамами, супругами выдающихся людей, вслед за мужьями увлекшимися политикой. К чести леди Марголотты должен сказать, что она и при подобных интересах сохранила обаяние и привлекательность. Изредка я чувствовал на себе взгляд ее удивительных глаз, и порою при этом ощущал смутный трепет, словно школяр накануне свидания.
Но хозяина дворца - или, как я понял, его временного обитателя, кого-то вроде лорд-мэра города, - мне было не с кем сравнить. Я не вращаюсь в таких высоких сферах, как Холмс, и лишь изредка видел среди его клиентов людей, облеченных властью. К тому же, видел я их в те моменты, когда вся их властность была или казалась неуместной. Словом, я не знал, что и думать, и чувствовал себя в обществе сэра Ветинари так же уверенно, как чувствовал бы на пороховой бочке, рядом с днищем которой потрескивает тлеющий фитиль. То обстоятельство, что лорд никогда не повышал голоса, лишь делало треск фитиля более зловещим.
Пока Холмс, совершенно, по-видимому, не испытывавший подобных неприятных ощущений, рассказывал о том, что случилось у нас дома, я наблюдал за лорд-мэром - и мало-помалу начинал смутно понимать, что этот человек у власти неслучайно: каким-то образом он может заставить работать что угодно.
И я подумал: если кто-то и мог бы помочь нашему клиенту, то человек этот, скорее всего, звался бы Хэвлоком Ветинари.
* * *